Его дед был крепостным крестьянином, а отец – одним из директоров «Трехгорной мануфактуры» и мечтал передать сыну свое дело, и на забаву сына собирать гербарии и коллекции насекомых смотрел сквозь пальцы. Он никак не мог предположить, что эта «забава» превратится в дело всей жизни и сын заявит отцу о своем желании стать биологом, а не «деловым человеком».
Вавилову пришлось пережить множество опасных приключений и дорожных тягот.
На Памире в 1916 при переходе по шаткому мосту через горную реку сорвалась в пропасть одна из лошадей, на которую был навьючен собранный материал и путевые заметки. С тех пор ученый всегда разделял на две части собранные семена и растения.
Однажды самолет, на котором летел Вавилов, потерпел аварию в Сахаре. Летчик-француз совсем потерял голову от страха, опасаясь хищников. А Вавилов развел костер и всю ночь отгонял ходившего рядом и грозно рычащего льва.
В Сирии Вавилов собирал ценные для науки колосья пшеницы под пулями арабских повстанцев, только чудом уцелев.
В Греции в каком-то сельском доме Вавилова и его спутников стали угощать каким-то местным вином, настоянным на хвое. Ученый пил, нахваливал вино и выспрашивал хозяев о местных культурных растениях. Когда путешественники уже сели в машину, им в подарок преподнесли большую бутыль того вина. Вавилов побледнел и тихо сказал: «Уберите, уберите!» Ему стало нехорошо. «Зачем же вы пили, мучили себя?» - спросили ученого его спутники. « Чего не сделаешь ради науки!» - ответил он.
Далекие путешествия Вавилова неожиданно оборвались в середине 30-х, Сталин сказал, встречаясь с группой ученых, среди которых был и Вавилов, примерно следующее: зарубежные поисковые экспедиции ботаников никому не нужны, думать следует не о подобной ерунде, а об урожае. На этом и закончились зарубежные экспедиции Вавилова: его просто не выпускали за границу.
Только наивный уверен, что машина НКВД могла карать, невзирая на имена, не оглядываясь на мнение Запада. Вавилов считался в то время, пожалуй, одним из самых известных советских ученых, был избран членом нескольких иностранных академий, возглавлял самые престижные международные конгрессы генетиков. И все же был арестован.
Сталин предоставил Вавилову шанс, пригласив для беседы. На вопрос, "ну что, будете заниматься своими цветочками-колосками или поможете поднимать урожайность", ученый начал объяснять, в чем состоят задачи селекционной науки. Сталин молча выслушал и только сказал: "вы свободны".
Неужели в 1939 году, когда уже несколько лет шли аресты и процессы, Вавилов не понимал грозящей ему опасности? Конечно, понимал. Ему советовали тихо переждать, а может, даже и покаяться, признать ошибки, уйти в чистую науку, оставить руководство институтом. Не каялся, а продолжал направлять в ЦК КПСС письма, указывать на ошибки Лысенко, которого открыто поддерживал Сталин. Более того, сам же Николай Иванович говорил: "Мне кажется, что мы спорим не с Лысенко, а со Сталиным".
Так стоило ли лезть на рожон, дразнить зверя? Свою позицию Вавилов высказал на собрании института: "Пойдем на крест, будем гореть, но от своих убеждений не откажемся". Эти слова стали роковыми. Особенно накануне крупного международного конгресса генетиков, который должен был состояться в Москве. Оппоненты заявили, что Вавилов использует конгресс для демонстрации, будто бы в СССР возрождены времена Галилея и наука у нас притесняется.
Конечно, судьба Николая Ивановича трагична, но он успел сделать главное дело жизни. По оценке Всемирного банка развития, собранная им более чем в 50 странах мира коллекция растений, среди которых немало уже исчезнувших с лица земли, сегодня оценивается в сотни миллиардов долларов. Ничего подобного нет ни в одной стране мира. Этот "зеленый фонд" планеты уже много десятилетий используется не только в России, но и за рубежом. Только за эту работу ученый с большой вероятностью мог бы рассчитывать на Нобелевскую премию.
А ведь он совершил еще одно важнейшее для биологии открытие, аналогичное тому, что сделал в химии великий Менделеев. Вавилов впервые в мире создал новую классификацию всего растительного мира, выявив несколько "центров творения", где зародились различные культурные растения и откуда затем распространялись по всему земному шару. Кроме того, ученый сумел установить связи между видами, что открывало принципиально новые возможности для селекции.
Про него в институте говорили, директор - это не человек, а явление природы. Уже при жизни его называли гением. Его любимая поговорка была: "Жизнь коротка, надо спешить". Каждый день вставал в 4 утра. Словно предчувствовал судьбу...
Трагический парадокс судьбы Вавилова – ученый, открывший новые сорта культурных растений и тем самым давший стране миллионы тонн зерна, скончался в тюрьме от голода.